внимание на желудок (просто эта локация) как нечто влияющее на мысль и чувство
и на близкое пространство вокруг тела.
дружелюбное внимание.
понять кто хочет жрать. Диалог? (Эй, пишущий?)
Кто хочет ныть.
Работать точно никто не хочет.
страдать ОК. подкидываете еще. буду переваривать, пока варилка не отвалится.
Почему надо бежать страдания? любить же их тоже не обязательно. Где ошибаюсь?
Навязанные мысли. они же все навязанные?
Кончились деньги на телефоне и я отключил его. Поэтому утренняя ванна и завтрак без телефона.
О!
ну и тв не включил. Яишница и кофе в тишине.
О!
а ведь две книжки еще. Как бы вернуть интерес? нейтрализовать угрозу сбоку. Вчера новый удар, но я и так был в негативе, поэтому куда оно полетело, не ясно. Но сдавленность в груди все же есть. Так что может пристукнет. (писал всем благодарности, но мысленно. Выглядело бы так:
1. Спасибо
2. Спасибо, что даешь знать
3. Спасибо, что помнишь
4. Спасибо за поддержку
5. Благодарю за интерес
6. Спасибо
7. Спасибо, я помню
и ведь много еще
каждого надо держать в голове, а не вписывать имя.)
Итак, утро. Проснулся и было солнце, но и облачность—скорее рассеянный туман, местами сгущающийся в облака. Сознание спокойное и первый вопрос по поводу завтрака—зачем?
Зачем завтракать? Зачем рисовать? без занудных соплей, а простое любопытство. Отчетливо.
Подумал, мог бы и не есть. Но что-то внутри тела потребовало.
Когда-нибудь я с ним договорюсь?
Куда я стучусь, рисуя? тоже вопрос. И кто ТОТ, кому это нужно и он толкает руки к карандашу?
ГДЕ он помещается?
Почему-то упреки в безденежьи не стимулируют к поиску действий, а к поиску хода из жизни.
вероятно от заряженности неприязнью. не из любви упрекают. Но, может ошибаюсь.
не все долги по страданию раздал.
два проекта закончить (и перемены?) и всё потечет, меняясь. Например, устроюсь сторожем куда-нибудь. Сяду в мятых штанах в незнакомом месте. Буду созерцать остатки себя.
Или исчезнуть и никто не заметит. Без запаха и разложения. Просто испариться.
Сегодня последний день бассейна. Абонемент завершился.
Когда сам не можешь в аскезу, тебя силком. Я рад или не рад?
Мелькнула телепередача про то, как живут в отрезанной от цивилизации деревне, где-то на Урале.
Чтобы не испортить впечатление, смотрел без звука. Там всё очень чисто. Но нет электричества много лет. (Генераторы, кажется, стоят, значит топливо, соль, как-то завозят все же) А было бы круто, если бы и их не было. Спички, вода, овощи. Позавидовал. как живой мёртвым?, как обещано.
Главное, что нерисование — оправдано. Просто выживать и смотреть на звезды.
Приснилось, что дали наркотических таблеток. я выпил и стал ждать—но ничего не происходило. Я начал истерить, где всё?! где умершие, или живущие далеко? (Звал по именам) Почему никто не приходит? Ангелы, демоны. никого. но, что-то происходило, к сожалению вне внимания, на периферии. и было такое густое веретено вопросов, как будто мне в этом состоянии должны явиться ответы.
(кто-то плакал в темноте. кажется из сострадания ко мне, там во сне, под таблетками. но не понял кто)
сон: с папой в Крыму по лесной тропинке. заросли голубики. ягод все больше, скоро уже одни ягоды, плотными гроздьями, а в конце и сами ягоды размером с арбуз.
потом компания чеченских(?) спортсменов и их женщин (в отеле. кровати. ожидание сауны (тут понятно: пережевываю поломку сауны в бассейне). странное общение. «чеченцы» это мачизм? чужое, но не враждебное (во сне). и эта женщина из Одессы. к которой не могу выработать отношение (она из «чеченцев», т.е. взрослых. а я «ребенок»). просто другая форма жизни.
но что мне сон этим пережевывает я не понял
ребёнок—я рисует. я, тот мальчик, что брел из библиотеки с пачкой книг, пинал листья и видел в ручьях подводные лодки Робура Завоевателя. (тогда найдется публика таких же инфантилов?)
а этот, что состарился? Ему рисовать для сверстников? Когда ты не — кто? не да Винчи?
взрослеют, видимо не за одну жизнь.
